Дом воеводы

Особый интерес представляет так называемый двор воеводы с монументальным дворцового типа зданием, одновременно жилым и хорошо приспособленным для обороны, оно раскопано на самом краю высокого окского берега и, примыкая к западной оборонительной стене, сильно возвышалось над ней. Постройка сгорела дотла, так что ее размеры и план определили только по границам пожарища — слою золы, угля, обгоревших бревен. Тем не менее удалось восстановить этот сложный архитектурный ансамбль. Нижний этаж большого дома состоял из двух изб с кирпичными основаниями печей (2x2 м), с узкими сенями между отапливаемыми помещениями. К тыльной части дома примыкала маленькая клеть-кладовая с углубленным в стенку очагом. В клети два десятка замков и ключей к ним, множество гвоздей, бересту для обертки железных вещей, чтобы они не ржавели.

С юга к зданию прирубили срубную, более низкую, постройку, конюшню или хлев для зимнего содержания скота.

Во дворе возле хором расчищены амбары-«житницы», где в ящиках-сусеках и больших красноглиняных сосудах-амфорах хранили зерновой хлеб и другие сельскохозяйственные продукты. Зерна ржи, овса, пшеницы обуглены. Здесь же обнаружены железные косы-горбуши для сенокошения, замок с ключом: как и другие помещения, амбары обязательно запирали. Небольшие срубы житниц имели дощатые полы, чтобы хлеб не отсырел и был защищен от мышей.

Здание дворцового типа, самое богатое из раскопанных в Старой Рязани, вплотную примыкало к заборолам — рубленому брустверу наверху крепостной стены - и, следовательно, имело надстройку в виде «златоверхого терема», «вежи», «стражища». Открывавшаяся отсюда ширь захватывала дух: селения над крутыми береговыми склонами, бескрайние заокские просторы и голубые лесные дали, замыкавшие горизонт. А необъятный небесный свод, к которому человек средневековья постоянно обращал взоры, жил собственной, богатой знамениями жизнью: в погожие летние дни его голубизна навевала умиротворение, а в ненастье, когда клубящиеся облака вступали в свой извечный бой, вселял смутное чувство тревоги.

Судя по характеру находок в сгоревшей усадьбе, ею владел княжий муж — старший дружинник, боярин. Стеклянная вставка от перстня-печати с углубленной фигурой святого Георгия-воина указывает на его принадлежность к военной администрации города, «лучшим» людям. Об этом же свидетельствуют находки оружия и предметов снаряжения всадника: бронзовая булава — не только оружие, но и эмблема военной власти, наконечник сулицы — метательного копья, железные наконечники стрел, в том числе арбалетный, шпоры. Хозяин дома, «ратному делу искусный», мог быть в родстве с княжеской семьей: на днище глиняного сосуда оттиснут трезубец — фамильный «знак Рюриковичей». Витязь с мечом и щитом, вырезанный на круглой костяной пластине, представлен в княжеской шапке. О богатстве семьи, проживавшей в хоромах, говорят и обнаруженные при расчистке пепелища четыре клада драгоценных женских украшений, каплевидная золотая привеска и серьга с жемчужинами, эмалевая пластинка с изображением грифона. Во время торжественных трапез на стол ставили высоко ценимую стеклянную посуду, исполненную в мастерских Царьграда и Коринфа, Кипра и египетской Александрии.