Ларечная кузнь
В Древней Руси под словом «кузнь» обычно понимали сочетание любых металлических или же ювелирных изделий из золота и серебра. «Женской кузнью» называли фамильные драгоценности, предметы парадного убора, которые бережно хранили в ларцах и передавали по наследству от поколения к поколению.
Всего из Старой Рязани происходит 13 кладов. Из них 10 обнаружено в результате кропотливого труда археологов. В состав некоторых кладов входят палочкообразные и шестиугольные серебряные денежные слитки-гривны, но преобладают женские серебряные украшения, поражающие виртуозной техникой исполнения и утонченным вкусом. Они обнаруживают руку серебряных дел мастеров высшей квалификации. Искуснейшие ювелиры обслуживали семьи князей, их бояр и дружинников. К их произведениям относятся знаменитые «бармы», сокровища, найденные в 1966-1967 гг. на месте сгоревшего боярского двора, богатый клад, обнаруженный в 1970 г. Небольшие, сравнительно скромные клады принадлежали состоятельным горожанам - ремесленникам, торговцам, людям, связанным с аристократическими верхами. Частью драгоценных вещей владели, видимо, и рядовые жители города. В печке ничем не примечательного жилища были спрятаны звездчатые колты, трехбусинные височные кольца, ожерелье, каменные крестики в серебряных оправах, цепь из серебряных бляшек. Похожие наборы украшений и два перстня нашли на полу землянки. И совсем уж скромный клад мы обнаружили в подпечной яме сгоревшего дома: каменные крестики в серебряных оправах, бусы из серебра, стекла, халцедона и горного хрусталя, височное кольцо.
Рязанские серебряники безукоризненно владели такими сложными приемами, как скань, зернь, чернь, позолота.
Сканые узоры нередко дополняли зернью - мелкими гладкими шариками из золота или серебра. Применение зерни разнообразно: она окаймляла части предмета, образовывала орнаменты из треугольников и ромбов. На звездчатых или лучевых колтах, особенно многочисленных в рязанских кладах, шарики зерни правильными рядами сплошь покрывают лучи. На поверхности одного колта их около 5 тыс. Каждый шарик заключен в микроскопическое проволочное колечко, еле видимое невооруженным глазом. Гнезда-колечки не позволяли шарикам зерни спаиваться между собой.
Для получения огромного числа одинаковых шариков ювелир наматывал проволоку на цилиндрический стержень и разрезал эту спираль. Равные по размеру, несомкнутые колечки пересыпали угольной пылью и плавили в тигле. На древнерусских украшениях со сканью и зернью, удивляющих чистотой работы, совсем не заметен припой. Утерянный секрет древней техники разгадали недавно. Оказывается, мастера смазывали детали сканого узора и шарики зерни амальгамой из золота, серебра и ртути. Когда предмет сильно нагревали, ртуть испарялась, а части орнамента прочно соединялись с основой.
Ремесленники Рязани в совершенстве владели секретами искусства черни. Черневые орнаменты красовались на блестящей поверхности вещи или же, наоборот, - на черном фоне эффектно выделялись позолоченные рисунки. В состав черни входили серебро, медь (или олово), свинец и сера в определенных пропорциях. При плавке порошок из этих металлов, тонким слоем нанесенный на предмет, легко и прочно соединялся с поверхностью.
Бархатисто-черный цвет черни особенно красив на золоте. Золочение серебряных украшений «через огонь» производили нанесением амальгамы из соединения золота с ртутью. Когда покрытую амальгамой вещь разогревали - ртуть испарялась и восстановленное золото равномерно покрывало предмет.
Техникой гравировки по металлу, требовавшей точного глаза и твердой руки, создавали контурные рисунки, выполненные резцом. Для объемных, полых украшений - колтов, колодочек от цепочек, конусовидных подвесок, бусин и височных колец - ювелиры использовали технику тиснения с применением цельнолитых матриц. Тонкий лист золота или серебра накладывали на медную матрицу и, ударяя по нему молоточком, получали выпуклые детали украшений, которые спаивали друг с другом. Швы в местах спайки маскировали металлическими валиками. При раскопках найдены матрицы для тиснения полуцилиндрических колодочек, лилиевидных подвесок к ожерелью, частей лучевых колтов. Инструментарий золотых и серебряных дел мастеров представлен молоточками для чеканки, клещами-кусачками, зубилами и резцами по металлу, пинцетами.
Рязанские искусники обладали безукоризненным декоративным чутьем, умело связывая орнамент с формой предмета, достигали почти магической красоты в сочетании золота, полихромных эмалей, сверкающих самоцветов и жемчуга, добивались эффектного контраста матового черного фона с оставленными в серебре или позолоченными фигурами. Благодаря свободной гравировке от руки даже одинаковые рисунки различались в деталях. Изощренность художников-ювелиров, истинных законодателей мод, достигла в XII-XIII вв. предельных высот. Искусство верхов общества служило эталоном прекрасного, задавало тон, но и самые утонченные образцы были близки вкусам и понятиям всех людей того времени.
Старорязанские клады важны для воссоздания праздничного женского костюма - «цветного платья» русских былин. Наборы украшений из драгоценных металлов составляли единый ансамбль с одеждой из узорчатых привозных тканей. И знатные владелицы узорочья, и простые горожанки носили одинаковые по покрою наряды, различавшиеся только стоимостью материала. Длинные, широкие в подоле, с просторными рукавами, женские парадные одежды скрывали фигуру, придавали поступи плавность и величавость. Выходной костюм с полным комплектом драгоценных украшений надевали только в торжественные праздничные дни. Впервые в таком роскошном уборе девушка могла щеголять на свадьбе, он составлял часть приданого. Клады зачастую содержат несколько наборов украшений: по два-три ожерелья, до пяти пар колтов, две пары браслетов.
По назначению ювелирные изделия разделяются на украшения головного убора, шейные и нагрудные, ручные.
Серебряные с чернью колты, обнизанные крупными полыми шариками, и лучевые колты носили на цепочках из колодочек по 10-12 звеньев в каждой. Прикрепленные к матерчатому налобному венчику-очелью или кокошнику с золотым шитьем и металлическими бляшками, колты красиво обрамляли лицо, слегка касаясь щек. К очелью крепили изящные большие подвески с полым коническим верхом и свисающими цепочками. На мелодично звенящие при движении цепочки нанизывали круглые и ромбические бляшки, орнаментированные зернью. Конусовидные подвески - замечательный пример благоговейного отношения средневекового мастера к своему делу: основание конуса, то есть та часть, которая вообще не видна, покрыта поразительным по тонкости узором из мельчайших проволочных колечек, припаянных друг к другу. Много в кладах Рязани серебряных височных колец с тремя гладкими или ажурными бусинами, нанизанными на проволочную дужку. Их носили в сочетании с колтами: крепили под налобной повязкой возле ушей по нескольку штук у каждого виска или использовали как серьги. При отсутствии колтов трехбусинные подвески располагали вертикально - на лентах, обрамлявших лицо, а девушки вплетали их в волосы.
Рязанские модницы любили сережки разных форм и размеров. Маленькая сережка из трех жемчужин в позолоченной оправе найдена при раскопках боярской усадьбы.
Особенно гордились ожерельями-монистами из крупных овальных бус-пронизок, к которым подвешивали круглые медальоны, кресты, полые подвески-сионцы в форме церковки. «Великое, златое монисто» не только поражало красотой, но в народных представлениях обладало и целительной силой, даровало благополучие владелице узорочья. Серебряные бусы, спаянные из двух половинок, украшены зернью, сканью и полусферическими выпуклостями.
Широкие пластинчатые браслеты из двух створок в Древней Руси называли «обручами» (то, что надевается на руки, охватывает руку). Двухстворчатые браслеты охватывали у запястий длинные, просторные рукава праздничной женской рубахи. В кладах встречены и браслеты, витые из толстой проволоки. По способу плетения они примыкают к браслетам, характерным для курганов вятичей. Но, в отличие от незатейливых деревенских украшений из меди, они серебряные и на концах украшены стеклянными вставками в оправах.
Перстни с полыми щитками декорированы чернью и гравировкой. Мужской перстень из клада, найденного в 1979 г., мог принадлежать духовному лицу: на щитке вырезан крест на Голгофской скале среди стилизованных пальмовых ветвей. Щиток другого перстня украшен гравированным изображением хищной птицы с поднятыми крыльями. Из раскопок происходит литой бронзовый перстень с фигурой барса на круглом щитке.
Все типы украшений, найденных в кладах, характерны не только для Рязанского, но и для других южнорусских княжеств, особенно Киевского и Черниговского. Культурные контакты Рязани со Средним Приднепровьем никогда не ослабевали: серебряное дело стольного города впитало лучшие традиции искусных ювелиров Киева и Чернигова. Некоторые мелкие детали исполнения вещей и сами наборы зарытых драгоценностей, отмеченные единством Стиля, свидетельствуют о местном происхождении большинства украшений. Мастера Рязани, овладев ценой тяжких трудов самым трудоемким из искусств, внесли свой вклад в развитие ювелирного ремесла Руси. Они обогащали орнамент новыми мотивами или по-своему сочетали уже известные. Рязанские щеголихи особенно любили ожерелья из больших бус и позолоченных медальонов с черневыми фигурами, щумящие подвески с конической верхушкой. Узкие головные венчики-очелья из шелка на берестяной основе декорировали трехбусинными кольцами, скрепленными друг с другом.